Там, где появляется человек, звери, птицы, цветы и колосья, чистый воздух неизбежно теряют свои позиции. Добывать и сохранять никак не получается: чтобы распахать поле, нужно вырубить лес, чтобы не замерзнуть — убить зверя, чтобы получить металл — построить «вредный» завод. Когда людей было мало, а природы много, добывать и сохранять получалось. Когда людей стало много, оказалось, природы на всех не хватает.
Это в природе человека — быть безоглядным добытчиком? Конкуренция между развитием цивилизации и сбережением природы — неизбежна?
Размышляет Сергей ЧЕРНЫШЕВ, академик РАЕН, профессор ПСТГУ, доктор геолого-минералогических наук.
«Казни египетские» и соль в Карфагене
— Экологические проблемы возникли, когда людей было всего двое. Поэтому неправильно думать, что экология связана с количеством людей, перенаселением. Она связана с непослушанием, безответственностью и жадностью.
Первая экологическая катастрофа произошла в Раю, когда после грехопадения человека нарушилась гармония между ним и всем остальным творением. Господь заповедал человеку возделывать и хранить Рай (см. Быт. 2: 15) — так человек становится ответственным. А также не есть плодов древа добра и зла (см. Быт. 2: 17) — так человек встречается с тем, что в его жизни есть ограничения. Они касаются как его внутреннего мира, так и творения, которое было дано ему в управление. В соединении заповедей возделывать и хранить, разумном управлении даром Божиим, — главный принцип отношения человека к природе. Здесь нет никакого противоречия между развитием и сохранением.
Но человек нарушает заповеди, и противоречие возникает. После изгнания из Рая ему было сказано, что он будет «в поте лица своего есть хлеб» (Быт. 3: 19). То есть отвоевывать у природы то, что раньше она сама ему давала: бить зверя, рискуя собственной жизнью, рубить лес, выжигая место под пашни, осушать болота, орошать пустыни, строить атомные станции, а после аварии на них разбираться с последствиями.
В древности было немало экологических катастроф и даже экологических войн. Первую экологическую войну вел Господь Бог с египтянами, когда те не выпускали евреев из Египта. Жабы, мошки, песьи мухи, саранча — эти «казни египетские» были не чем иным, как наказанием за непослушание воле Бога, экологическими бедствиями, при которых страдала среда, окружавшая подданных фараона, и египтяне.
Одна из древних экологических катастроф, известных ученым, произошла в Месопотамии: там правила одна царица, египтянка родом. В советники она пригласила египетских мудрецов, которые, исходя из успешного опыта орошения Египта, стали переделывать системы орошения Месопотамии. Мудрецы не учли особенностей региона, в результате почвы Междуречья на многие годы оказались погублены.
Экологическую войну вел Древний Рим против Карфагена: военной силой Рим не мог победить Карфаген в течение десятилетий, пока не было принято хитроумное решение — положить в ранцы своим легионерам соль. Этой солью римские воины посыпали поля, почвы были погублены, африканцы стали недоедать, страдать от голода — и были побеждены.
Как пустыню залило
Но предупреждение о добыче хлеба в поте лица также означало и то, что трудиться на земле, заниматься хозяйством было обязанностью человека. Православному мировоззрению чужды требования заповедника, стерильного отношения к природе. Рай был местом, где могли жить сообща и лев, и ягненок, и человек. Сама по себе хозяйственная деятельность на земле никогда не противоречила заботе о природе.
Примером разумной деятельности не в ущерб природе являются русские монастыри, где издавна занимались земледелием, рыболовством, бортничеством. Во времена игуменства святителя Филиппа (Колычева), митрополита Московского, на Соловках была организована очень сложная хозяйственная система, включавшая переброску воды каналами и дренирование берегов. Правда, перед тем, как вступить в права игуменства, Филипп два года молился в затворе, чтобы понять, как ему вести монастырь. А после выхода из затвора за 10-15 лет он построил храмы, монастырские стены, создал машины (святитель был прекрасный механик), каналы, организовал солеварение. Для этого понадобилось много леса, и вначале Филипп спланировал рубки по островам. Но потом понял, что на острове ресурс леса ограничен, и перенес солеварни на берег моря, потому что там лес можно было брать с материка, где и восстанавливаться ему легче.
Природа на Соловках и сегодня удивительно сохранилась, во многом благодаря заложенной святителем Филиппом системе природопользования. Мне приходилась работать на Анзере в 2000-м году. Я помню, как в лесу подошел ко мне заяц, сел рядом и стал смотреть, что я делаю. Со времен святителя Филиппа прошло 450 лет, а зайцы на Соловках до сих пор непуганые.
Вот другой пример хозяйственной деятельности: строительство Большого Каракумского канала в Туркмении в 1950-х годах. Была мечта превратить пустыню в цветущий сад. Для этого нужна вода, и воду провели. Думали, чем больше, тем лучше. Но в результате сверхактивного полива поднялись грунтовые воды, и соль из этих вод стала выходить на поверхность. Урожаи хлопка снизились в десять раз, некоторые земли пришлось списать как непригодные для сельскохозяйственного использования. Теперь Туркменистан живет за счет нефти и газа, забыв про свои арыки.
Примеров как успешного, так и неудачного вмешательства человека в природу можно привести немало. Так, в Великом Новгороде под стеной окольного города (оборонительного рубежа) существовал ров. Он был не только оборонительным, но и дренажным сооружением. Однако в советское время идею этого сооружения не оценили. При реконструкции Новгорода после Великой Отечественной войны ров решили — за оборонительной ненадобностью — засыпать. В результате грунтовые воды поднялись и вошли в городские подвалы, а в подъездах стали зимовать комары.
Еще пример: великий русский почвовед В. Докучаев создал и отчасти осуществил широкую программу повышения плодородия черноземов. Например, созданные по его замыслу полезащитные лесные полосы изменили экологические условия воронежской степи. Почвы увлажнились, их плодородность значительно выросла. Работа по программе Докучаева была продолжена на обширных площадях в тех же 50-х годов XX века. Но с приходом к власти Н. С. Хрущева, который ориентировался не на отечественную науку, а на заокеанский опыт, полученный в других экологических и социальных условиях, она была забыта. При Хрущеве с русскими полями вышло, как в древности в Месопотамии.
Экосистема не восстанавливается
Экосистема настолько хрупкое образование, что в прежнем виде она очень долго и трудно будет восстанавливаться, она может только переродиться, и на месте старой экосистемы возникнет нечто совсем новое. А старое будет утрачено навсегда. Чтобы возрождать экосистемы, нужны средства и экологическая просвещенность, культура. В Европе более тщательно занимаются рекультивацией. Например, если немцы ведут какую-то стройку, роют карьеры, добывая камень или рудные ископаемые, у них тоже сначала одна пыль, ни былинки. Но лет через пятнадцать вы эту территорию не узнаете: посажены сады, вырыты пруды, зелень, красота. Они даже специальные календари выпускают: на одной странице пейзаж котлована, на другой — во что превратился котлован через десяток лет. То же самое там происходит с мусорными свалками. Уберут, засадят все зеленью и продают эту территорию под дома.
Россия в этом отношении отстает из-за отсутствия финансирования восстановительных работ. На моей малой родине, в Поленове, в 1940-х добывали известняк. Весь берег Оки был разрыт. Известняк добыли, уехали, все оставив как есть. Прошло 70 лет, там зазеленело. Природа залечивает раны, но, если ей помочь, времени на лечение уйдет гораздо меньше.
В России, особенно среди крестьян, очень долго сохранялось бережное отношение к природе. Мне рассказывали, что еще в начале XX века жители Рязани на Оку ходили босиком — снимали обувь, когда подходили к пойме, чтобы не топтать траву каблуками, чтобы траве (!) приятно было.
Разумный аскетизм
Теория о том, что экологические проблемы связаны с перенаселением в развитых странах, не соответствует действительности. Это можно видеть на примере России, где население убывает, а экологические проблемы усугубляются. Гораздо в большей степени они связаны с ростом потребления, перепотреблением. Мы сегодня крайне расточительны. Вместе с США Россия является страной, где потребление воды на душу горожанина самое высокое в мире. В Москве на душу населения приходится около 500 литров воды в сутки. Это не только та вода, которую мы пьем или которой моемся. Это вода, которая поступает в город и делится на общее число жителей. Этой водой моют улицы, автомобили, ее используют в городском производстве и т. д. Воду для москвичей берут из Волги, гонят по каналу Волга—Москва, то есть забирают от лесов, полей и рек.
Недавно еще активно обсуждалась необходимость строительства канала из Оки в Москву, потому что потребление воды в Москве росло, а воды не хватало. Через какое-то время разговор прекратился. Вместо канала в столице поставили хорошее сантехническое оборудование, позволяющее экономить воду, ремонтируют тысячи километров водопроводных сетей для сокращения потерь из-за утечек. И прежнего количества воды стало хватать.
В Германии на душу горожанина приходится всего 180 литров воды. И никто не скажет, что немцы неумытые или страдают от жажды. Просто они умеют экономить.
То же самое можно сказать и о других видах ресурсов: энергии, топливе, еде. О том, что человечество страдает перееданием (мы сейчас не берем страны, где голодают, это отдельная проблема), когда пища становится наркотиком, заменителем других удовольствий или «лекарством» от стресса, написаны тонны работ. Тем, что современный человек может одновременно и смотреть ТВ, и слушать музыку, и сидеть за компьютером, и отвечать по мобильнику, и кипятить чайник, и стирать белье в машинке-автомате, и мыть посуду в посудомоечной машинке, — тоже никого не удивишь. И на все эти действия расходуется энергия. Но все ли они продиктованы реальной необходимостью? А сколько рекламы «горит» по ночам в наших мегаполисах?
Перепотребляя практически во всем, человек не становится здоровее, сильнее и умнее. У меня есть наблюдение, может, оно неполное. Я сужу по своим студентам. В сравнении, например, с моими учителями, которые были рождены в 80-х годах XIX века, их интеллектуальными возможностями, их памятью, или студентами 80-х, рожденными в 60-х годах XX века, во времена экологически относительно чистого пространства, современные студенты показывают более низкие интеллектуальные результаты. И это не лодыри, среди них есть провинциалы, которые стараются, как Ломоносов старался. Они многого достигают за счет исключительного трудолюбия, но тот уровень, который легко давался студентам 80-х годов, им не под силу.
Так можем ли мы говорить о прогрессе в рамках нашей цивилизации? Есть интересные размышления Николая Бердяева об этом. В книге «Смысл истории» он пишет, что современная цивилизация развила в человеке колоссальные технические силы, которые реализуют господство человека над природой. Но машина, техника покорила не только природу, она покоряет и человека, делает его своим рабом, убивает не только душу, но иногда и тело. По-новому повторяется библейское сказание о грехопадении: творение восстает против своего творца. Техническая цивилизация провозглашает «культ жизни вне ее смысла». Бердяев предостерегал, что это может исказить Божественный замысел о человеке. Что пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? (см. Мф. 16: 26).
Христианское понимание развития истории другое. Оно предполагает ответственность за все, что делает человек. За свою душу, за тело, за плоды своих рук, за мир, оставленный ему Богом для возделывания и хранения. Это не значит, что христианин должен отказываться от научно-технического прогресса, это глупость. Но это значит, что человек должен помнить, что в его жизни есть необходимые ограничения и он не должен становиться заложником, рабом того, что сам же создал. Ведь причины любого экологического кризиса коренятся в забвении принципов аскетизма, разумного самоограничения. Человек призван строго следить за балансом запасов и расходов богатств земли. Искать ресурсные условия для роста производства, новые источники энергии, новые материалы, новые ресурсосберегающие технологии. Только на этом пути возможно разрешение противоречия между развитием и сбережением.
Подготовила Ирина ЛУХМАНОВА
Версия для печати
Тэги:
Общество
Культура
Политика
Социология
