Нет ли среди новомучеников ваших родных?
Сейчас многие задаются вопросом о своих репрессированных в ХХ веке предках. Как можно найти информацию о них? Могут ли они оказаться среди новомучеников? О том, как самому проводить генеалогические изыскания, узнавала Марина НЕФЕДОВА

Семья Озерецковских, 1911 год. Третий слева (стоит) Петр Александрович Озерецковский, будущий отец Петр. На снимке справа — священник Петр Озерецковский в 1920 году, канонизирован в 2000 году как новомученик и исповедник. Фото из личного архива семьи Озерцовских

Семейное расследование
Жила-была девушка Маша. Обычная девушка, училась в институте. И вот однажды она решила попробовать найти сведения о ком-нибудь из своих предков. Начать она решила со своего прадеда с довольно редкой фамилией — Озерецковский. Со слов Машиной бабушки о нем было известно только, что он был учителем, а во время войны пропал без вести. Маша набрала в поисковой системе «Яндекс» эту звучную фамилию и довольно быстро попала на сайт Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (ПСТГУ) в базу данных по новомученикам и исповедникам Российским. Там обнаружился Озерецковский Петр Александрович (а бабушка-то была Петровна!) Стала Маша выяснять, тот ли это Петр Александрович. По всем данным выходило, что тот. И получалось, не пропал он без вести, а был священником, служил в Московской области, в 1937 году был арестован и расстрелян в Бутове. В 2000 году его канонизировал Архиерейский собор Русской Православной Церкви. Позвонила Маша бабушке. Оказалось, бабушка знала, что отец был священником, но за много лет привыкла скрывать это. Бабушка знала, что отца в 37-м арестовали. Потом жене сказали, что ему дали 10 лет без права переписки. Больше вестей о нем близкие не получали. А Маша стала «копать» в архивах, собирать сведения, нашла место, где служил прадед, нашла родственников тех, кто проходил с ним по одному делу и также был расстрелян. Многие из них понятия не имели, что их предки канонизированы Церковью.
«Таких случаев много», — говорит профессор Николай Евгеньевич Емельянов, заведующий кафедрой информатики ПСТГУ, доктор физико-математических наук. На кафедре уже в течение 15 лет идет процесс создания информационной базы по пострадавшим за веру в годы гонения на Церковь. Сейчас в базе более 28 тыс. имен пострадавших священников и мирян. Сведения о них можно увидеть в интернете здесь. В ходе изучения следственных дел в архивах ФСБ база данных постоянно пополняется. «Исследуешь одно дело, а там упоминается еще двадцать человек. Мы заказываем дела на них, а там еще сто человек. На несколько поколений исследователей хватит», — рассказывает Лидия Головкова, сотрудник Отдела новейшей истории ПСТГУ.

Зачем искать своих предков?
Многие ли знают имена своих прадедушек и прабабушек, не говоря уже о их судьбе? Проф. Емельянов: «Наш сайт посещают пользователи со всего мира. Они просматривают около трех тысяч страниц в сутки, но приблизительно у половины посетителей — заграничные адреса. В большинстве своем русские люди знают очень мало об истории Церкви в XX веке».
Как и в Машиной семье, многие советские люди старались забыть, что их родственники были священниками. Например, родной дед героини Великой Отечественной войны Зои Космодемьянской был священником, зверски замученным в 1918 году. Об этом есть подробные сведения в базе данных ПСТГУ.
Проф. Емельянов: «К нам обращаются родственники тех, кто пострадал, предоставляют информацию о своих близких. Но таких обращений в процентном отношении очень немного — где-то три процента от всех сведений. Предположительно за веру пострадало не менее 500 тысяч человек. Какие-либо сведения о многих из них исчезли безвозвратно, особенно о тех, кто пострадал в 17-18-м годах, когда многих расстреливали без суда и следствия. Поэтому особенно ценны воспоминания еще живущих родственников, детей и внуков тех, кто пострадал. И нужно торопиться, потому что этих свидетелей становится с каждым днем все меньше. Очень важно, чтобы появились корреспонденты в регионах, которые бы на местах собирали материал».
«Когда человек начнет молиться за своих родственников,— продолжает профессор, особенно если эти родственники — пострадавшие за веру христиане, он обязательно почувствует их помощь и поддержку. В семье очень важно почитать пострадавших родственников, пусть они не канонизированы, но вы знаете, что они пострадали за веру, не отреклись».
Необходимо, считает Николай Евгеньевич, чтобы свою историю знали не только семьи, но и церковные приходы. Кто служил в этом храме до его закрытия? Может, он уже канонизирован в лике святых? Тогда нужно начать почитать его, отмечать день его памяти, написать и повесить в храме его икону. О многих пострадавших монахах и монахинях вообще ничего не известно: в возрождающихся монастырях только начинается сбор таких материалов.
А вдруг выяснится, что среди ваших предков есть те, кто был сотрудником НКВД или на следствии оклеветал себя и других? «Я бы не брался судить тех, кто работал в НКВД, — говорит проф. Емельянов. — Я знаю примеры, когда человек был охранником, а потом стал верующим и за веру пострадал. И даже если в процессе поисков выяснится, что предок, например, снял с себя сан, нужно усиленно за него молиться, потому что он согрешил. В базе данных описан случай, когда священник после смерти матушки, многих репрессий и долгих лет неприкаянной жизни женился второй раз, тем самым сложив с себя сан, а потом каялся и просил отпеть его как простого чтеца».

Кровь мучеников — семя христианства
Самые первые прославленные Церковью святые — мученики; на местах мученической кончины служили литургию, а когда гонения кончались — ставили храмы. Но в XX веке доказать, что человек пострадал за веру, бывает непросто. В древности вопрос перед христианами обычно ставился довольно ясно: или ты исповедуешь Христа — и тогда тебе грозит смертная казнь, или отрекаешься от Христа — и этим сохраняешь себе жизнь. Российским новомученикам часто предъявлялись обвинения, прямым образом не связанные с исповеданием Христа, и даже отречение от веры могло не избавить их от расправы. Часто им необходимо было проявлять мужество не только для того, чтобы признавать себя христианином, но и чтобы разобраться в хитросплетениях следователей и не подписать какого-то обвинения, могущего повлечь за собой аресты других людей. Николай Евгеньевич Емельянов: «Была такая государственная установка — не делать из пострадавших мучеников. Они должны были быть осуждены по политическим статьям. Когда я на одной международной конференции сказал, что пострадавших за веру в нашей стране более 500 тысяч, один американский профессор стал просто смеяться — откуда? Он считал, что пострадавших было всего несколько сотен. Отец Александр Шмеман в своих дневниках пишет максимум о нескольких тысячах пострадавших. Говорит, что мученики никак не повернули историю русской Церкви, “мученичество не состоялось”. Но когда смотришь списки арестованных и расстрелянных священников — а мы сделали так, что в базе данных на каждый день можно посмотреть, кто в этот день был арестован и расстрелян, — то видишь, что нет ни одного дня, в который не было бы расстрелов и арестов. Никто не знал о масштабах репрессий. Мы, когда в 1992 году начинали свою работу, думали, что найдем две-три тысячи пострадавших, максимум пять. Решили, что все утеряно, документов не сохранилось. Но теперь, я думаю, реально собрать и сто тысяч имен пострадавших.
На протяжении нескольких лет мы наблюдаем одну поразительную закономерность. Каждый год выявляются и публикуются в базе данных сведения примерно по двум тысячам пострадавших за веру. И каждый год в России открывается примерно столько же храмов. Сейчас в Русской Православной Церкви чуть более 26 600 приходов и около 700 монастырей, а в каждом монастыре обычно не один храм, а хотя бы два. А в нашей базе данных сейчас 28 тысяч человек. И получается, что число действующих храмов равно числу выявленных имен пострадавших за Христа. Почему сейчас открывается столько храмов, хотя народ у нас нищий, а в богатой Европе храмы, наоборот, закрываются? Я объясняю это словами Тертуллиана: кровь мучеников — это семя христианства. Там, где проливается кровь мучеников, укрепляется вера».

Поиск увенчается успехом
Тема генеалогии сейчас популярна. Один только сайт Всероссийского генеалогического древа посещает 90 тыс. человек в месяц. И генеалогических сайтов в интернете огромное количество. Специалисты по генеалогии советуют тем, кто приступает к поиску родственников, помнить, что дело это невероятно кропотливое и потребует терпения, времени и сил, но невозможно описать радость встречи, пусть даже через архивные документы, с теми, кого долго искал! «Не у всех сегодня есть возможность в течение многих месяцев работать в архивах. Можно обратиться и к специалисту», — говорит Маша. Но это не значит, что не стоит пробовать самому, тем более что специалист по генеалогии не всем по карману. Кроме того, на сайте Всероссийского генеалогического древа есть форум, где на ваш вопрос всегда обязательно ответят.
Сама Маша Горбунова, начав с поиска своего прадеда, к сегодняшнему дню нашла много сведений о своих предках. На генеалогической выставке в Брянске, которая проходила с 15 июня по 30 июля 2006 года, было представлено ее «древо»: «Священно-церковнослужители Московской епархии Величкины, Красновские, Озерецковские и их потомки». Около 200 человек. И это только часть родословного древа породнившихся семей духовенства Московской епархии.

Профессор Емельянов: «Бывали случаи, когда один и тот же человек арестовывался несколько раз, причем при первом аресте он был священником, а при втором — уже монахом с другим именем. И нужно эти репрессии свести в одну биографию. Для этого сотрудник кафедры информатики к. ф.-м. н. Сомин Н. В. разработал программу для обнаружения “двойников”, когда по сведениям вроде бы два разных человека, а на самом деле один и тот же».
На фото: заключенные священники в Соловецком лагере

Как найти своих родных?Ведущая сайта Всероссийского генеалогического древа Людмила Бирюкова составила и опубликовала на своем сайте советы тем, кто хочет узнать о судьбе пострадавших родных. Вкратце необходимые действия таковы. Начать нужно с опроса родственников, чтобы составить примерную географическую, хронологическую и сословную картину, узнать имена, фамилии и даты рождения. Далее поискать родственников в интернете. Если речь идет о репрессированном человеке, то можно начать поиск с базы данных ПСТГУ или сайта правозащитного общества «Мемориал». В отличие от базы данных ПСТГУ они собирают материалы обо всех репрессированных, не только о пострадавших за веру. Затем можно заняться изучением документов, которые хранятся в архивах. Архивов существует множество — федеральные, областные, муниципальные, ведомственные, архивы организаций. Наиболее крупные архивы: Российский государственный архив древних актов, Российский государственный исторический архив, Государственный архив РФ, Российский государственный военно-исторический архив. В каждом областном городе есть архивы, в которых можно найти документы, касающиеся жителей этой области: метрические книги, ревизские сказки, исповедальные ведомости. Если человек знает имя и фамилию разыскиваемого и в каком регионе он жил, то можно обратиться в архив этого региона. Если родственник пострадал в годы репрессий, можно написать запрос с просьбой ознакомиться с его следственным делом в управление ФСБ по тому региону, где он был арестован, либо в центральный архив ФСБ (Москва, ул. Кузнецкий мост, д. 22). Очень важно доказать родство: предоставить цепочку документов из загса — копии свидетельств о рождении, браке и т. д. Без документов о подтверждении родства следственное дело показано не будет.

Где искать документы по духовенству?
Информацию по духовенству с XVIII-XIX веков и до 1917 года можно искать в архивных фондах духовной консистории, уездных духовных правлений, духовных учебных заведений. В этих архивах можно найти:
— клировые ведомости, которые содержат, помимо сведений о храме и статистических данных, послужные списки всех членов причта, а также заштатных и сиротствующих. Эти ведомости составлялись каждый год;
— ревизские сказки священно-церковнослужителей и их семейств. Указывалось имя служителя, возраст, члены семьи;
— дела со списками учеников духовных учебных заведений, дела с аттестатами и свидетельствами окончивших обучение;
— исповедные росписи (ведомости) и формулярные (послужные списки) в делах о награждении служителей.
Кроме того, очень полезным источником, особенно на начальном этапе, могут быть «Епархиальные ведомости» — издание, выходившее в каждой епархии, как правило еженедельно, с 1860-х годов до 1917 года. В официальном отделе этого издания можно найти списки назначений, перемещений, увольнений, награждения, смерти духовенства епархии, переводные списки учеников духовных учебных заведений.
Существует один подводный камень в отношении восстановления родословия духовенства. Это так называемые семинарские фамилии. До середины XIX века существовала практика присваивать благозвучную фамилию в стенах духовных учебных заведений. Т. е. фамилии вроде Богословский, Знаменский, Воскресенский и т. д. изначально не родовые, а придуманные. В результате часто получалась следующая ситуация: отец носил одну фамилию, а его сыновья выходили во взрослую жизнь уже с другой.

Знать свою родословную в любом случае важно, даже если новомученников там не обнаруживается. На илл.: Родословное дерево А. и С. Денисовых. Первая половина XIXв. Неизвестный художник

Версия для печати